Наблюдая за таким огромным и могущественным инструментом, как современный оркестр, мы не можем не чувствовать самое глубокое и полное разочарование от его столь несерьёзных акустических результатов. Вы знаете какое-нибудь более нелепое зрелище, чем вид двадцати согнутых мужчин, неистово пытающихся усилить слабое пиликанье скрипки? Всё это, естественно, заставит любителей музыки закричать, что, возможно, оживит сонную атмосферу концертных залов. Позвольте теперь нам, Футуристам, войди в одну из этих больниц для безжизненных звуков. Там первый же такт вызывает скуку от хорошо знакомых вашим ушам звуков, и предвосхищает скуку от следующего. Давайте насладимся, такт за тактом, двумя или тремя вариантами подлинной скуки, ожидая всё это время экстраординарных ощущений, которые никогда не придут.

Между тем, отвратительное блюдо готовится из однообразных чувств и идиотских религиозных эмоций слушателей, по-буддистки пьяных от повторяющихся в сотый раз более или менее снобистских или второсортных экстазов. Прочь! Давайте освободимся, поскольку мы не можем более сдерживать наше желание наконец-то создавать новую музыкальную реальность, щедро раздавая звучные пощёчины, отказываясь от скрипок, фортепьяно, контрабасов и унылых органов. Давайте освободимся!

Никуда не годится возражение, что шумы исключительно громки и неприятны уху. Давайте пересечём большой современный город, столицу, сконцентрировавшись только на слухе, и мы получим удовольствие от различий между завихрениями воды, воздуха и газа в металлических трубах, ворчания шумов, которые дышат и пульсируют с бесспорно животной природой, трепетания клапанов, движения поршней вверх и вниз, завывания механических пил, тряски трамвая на своих рельсах, автомобильных гудков, хлопанья занавесок и флагов. Мы насладимся мысленным созданием в уме оркестровок из спуска металлических жалюзи магазинов, хлопанья дверей, гвалта и шума от движущихся толп, разнообразием грохота от станций, железных дорог, чугунолитейных производств, прялок, печатных станков, электростанций и метро.

Перед вами оборотная сторона "Искусства шумов" - тёмная изнанка пёстрой полифонии нойза. Другими словами - тот же нойз, но в другой руке.

* * *

Так я дошёл до предела:
мой IQ и мой возраст
неумолимо сближаются,
и настаёт зима.
Белым холодным пеплом завалена
вся обозримая сфера
вселенной, доступная для
восприятия.
Холод заходит без стука,
и постепенно
температура в доме
уравнивается с
температурой на улице.

Белый цвет смерти
саваном укрывает
влажные взгляды прохожих.
Они уже не различают,
где улица, а где мой дом,
и проходят прохожие мимо,
не здороваясь и не прощаясь.
Сколько их было!
Этих прохожих
в жизни моей.
Осталось немного.
Холод пустил метастазы
и постепенно
Температура во мне
уравнивается с
температурой в доме.

На улице -36.6°, а во мне
пока чуть побольше.
Но я до предела
дошёл.
В этом ничего нет.
Ничего такого.
Ведь все мы доходим
однажды.
А 36.6° – это норма.
А -36.6° – это тоже нома,
только со знаком минус;
и это значит,
что первое – норма для жизни,
а вторая – наоборот.

© Rodion Raskolnikoff